Она спала и всхлипывала часто,
Во сне подушку сбросила на пол.
Вдруг поднялась и как-то безучастно
Пошла к дверям, задев ногою стол.
* Slav
Её долбил – долбил немилосердно –
Сушняк. Февраль. Рассвет. Рассол иссяк;
Пошла было досматривать свой бред но
Ночнушкой зацепилась за косяк.
Тут кружев треск нарушил сонный шепот
Уставших слуг. И звякнуло стекло,
Когда под любопытных дружный хохот
Вдруг равновесье даму подвело.
По плавному окружью одеона,
Маркиза, безучастно глядя вдаль,
Не замечая грохота и звона,
Тащила за собою вслед рояль.
Бредя с роялем по проходам узким,
Она упала в лестничный пролет.
Скатилась вниз, сломала нос и гузку,
Но не проснулась и ползла вперед.
* Slav
Рояль за ней. Икая и бледнея,
Ползла маркиза, закусив губу.
И ветер, вторя жалобным «Стенвея»
Стенаньям, выл в каминную трубу.
* Vasili
Дворецкий вышел, вверх взметнулся факел,
Глаза блестели словно страсти ад.
Подумал он:" Маркиза очень кстати".
И на рояль закинул ее зад.
Зад что-то тихо проворчал сердито,
Как старая и загнаная лань.
Но только заиграл рояль сюиту,
Как звук победный издала гортань.
* Сирена
На этот звук примчался с диким ржаньем
Свирепый конь. Лакеев не щадя,
В миг раскидал со злобным ликованьем.
Она ж спала — как ангел, как дитя.
Уперлась лбом в паркет, и грудью тоже.
Весь в мыле конь дышал в ыё власа.
Рояль молчал: лягнуть скотина может!
Рассветом умилялись небеса.
В коня ли корм? По свиньям ли алмазы?
Нет, не для них на всё роса легла.
Сияет мир. Она ж - в противофазе -
Ползет туда, где схоронилась мгла.
* Mettla
Проснулась. Упс... Но не краснеют уши.
И лишь надменно ввысь взметнулась бровь.
"Однако!" изрекла, оправив рюши...
Ну что тут скажешь - голубая кровь.