Дорогой Франсуа-Мари!
Пишет вам из России Катя.
По профессии мы* - цари,
И общаемся тут со знатью.
Но порой так хочется вдруг
Нам познать народные мысли.
Франсуа-Мари, наш друг,
Мы в советники вас зачислим.
Приезжайте в Питер, мон шер,
Обозреть народные массы
Мы поселим вас (не в шалаше)
И напоим (отнюдь не квасом).
Вам пожалуем сто рублей
От щедрот окромя прокорма.
Приезжайте на корабле,
Чтобы с нами вершить реформы.
*- ЕII все-таки царица, называет себя "мы". Но следуя правилам русского языка, множественное число распространяет и на другие слова.
* Osoba
О, салют, ма бонне, Катрин,
Свет очей моих, чаровница!
Удалось Вам развеять сплин
Доброй вестью из-за границы!
Как там Ваш аппетит, как сон?
Как Ваш Павлик? Большой проказник?
Приглашением в свой мезон
Вы устроили нынче праздник!
Да, Рюсси – это целый мир –
Беспокойный и интересный.
Я, конечно, авек плезир,
Если зад оторву от кресла.
Но в советники, видит Бог,
Мне не хочется, право слово..
Не нарваться бы на клинок
Графа Вашего.. э... Орлова.
Благодарствуем, мон ами,
Павлик резв, тянет ручки к трону.
Да, Россия есть целый мир,
В том согласны мы без иронии.
Совладать с тем миром одним,
Пусть и сильным, но все же - дамам -
Нам так трудно... Как сладить с ним,
Или деться хотя б куда нам?
Франсуа-Мари, вам скажу
Как приятелю, больше - другу,
Здесь, в России, творится жуть,
На хапуге сидит хапуга.
Приезжайте, мон шер ами,
И не бойтесь Орлова мести.
Он, конечно, порой шумит,
Но не страшен... И, кстати - двести.
* Osoba
Двести самых любезных слов
Шлю с поклоном, Императрица!
Ручки Вам целовать готов
Дни и ночи, как говорится.
Вижу, сын Ваш здоров вполне
И сама Вы тре бьян, на счастье!
А меня, как на грех, в спине
Боль застала тут в одночасье.
Вот, представьте, хотел с утра
Поработать я над трактатом
Про царя, шер ами, Петра
(Вам об этом писал когда-то),
Но до самых печёнок аж
Неожиданно боль пронзила,
Так что нынче, ма мер, вояж
Мне, как видите, не под силу.
А коль спросите про хапуг,
Тех, что пьют из царицы соки,
То пора их пороть, мой друг,
И сажать на большие сроки.
Высылаю вам элексир,
Что от хвори и от чахотки
Пьет кажинный мужик на Руси
(называется, кажется, vodkа).
За совет вам наше мерси,
Но боюсь, пропадет он втуне.
Всех пороть не хватает сил,
Потому мы их четвертуем.
Приезжайте же, Франсуа,
Что же делать нам, расскажите
С крепостным укладом села,
Ведь в беде у нас сельский житель!
Мы хотели б помочь рабу
(приезжайте! ну хоть туристом!),
Но боюсь, что случится бунт!
Да, пока не случился - триста!
* Osoba
Триста раз я твердил, ма мер,
Что бежать надо меры крайней!
Вот от этих-то крайних мер
И бывают у вас восстанья.
Это Вам не изюма фунт -
Управляться с подобным сбродом!
Оттого и родится бунт,
Что лютуете Вы с народом.
Ах, пардон, не с того, tsarine,
Я письмо своё начал сдуру!
Вы простите меня, Катрин,
Не способен сдержать натуру!
Отложу письмецо пока,
Возвращусь, как слегка остыну!
Выпью водки.. фи! Коньяка!
Водка - это компресс, на спину!
Франсуа! Мы в восторге от
Диалога с Умом Европы.
И за месяц, от силы год
Горький хрен подсластим сиропом.
Как приблизить Ваш интеллект,
Столь могучий и столь же юркий?
Как нам встретиться tet-a-tet?
О делах: донимают турки.
Посоветуйте, как взять Крым?
Он ведь русский, притом исконно.
Посылаем Вам пуд икры
Астраханской, и две иконы.
Снова жаждем увидеть Вас,
Предлагаем четыре сотни.
Блеск ума и прекрасных глаз -
Свет для нас в конце... подворотни.
Нас, представьте, влечет к теплу.
Полежать бы у моря кромки...
Жаль, не рядом Вы, милый плут.
Рядом только косой Потёмкин.
* Osoba
О, мадам, как же Вы добры,
Гран мерси и мои поклоны!
Всё на месте – и пуд икры,
И роскошные две иконы.
Я валяюсь у Ваших ног!
(Принял капельку для сугреву)
Если б только, как Вы, я мог
Растекаться мыслёй по древу!
Вы вопросом своим прямым
Взволновали меня немного –
Мне советовать Вам взять Крым?
О, помилуйте, ради Бога!
Вы, прошедшая крым, и рим,
Цену Вашим забыли чарам?
Вот Потёмкин.. Дружите с ним,
И ***ец, пардон, янычарам!
Вы наш светоч, без Вас тоска...
Кто ж взбодрит нас тут словом емким?
Нам в культуру, а тут - войска.
Нам бы к Вам, ну а тут - Потёмкин.
С каждым днем тяжелее груз
Самодержицы всероссийской.
Лишь Державин, служитель муз,
Пишет оды в поклоне низком.
Остальные - орда татар!
В своих книгах ревут и свищут!
Бухнул дегтя мне в Ваш нектар
Борзописец один - Радищев*!
Подскажите, чем их унять,
Эту свору интеллигентов...
Мы не можем без Вас ни дня.
Приезжайте. Пятьсот за это.
* а ну и что, что "Путешествие из Петербурга в Москву" было написано через 12 лет после смерти Вольтера. Хорошего руководителя отличает предвидение:)
* Osoba
Кабы было хоть вёрст пятьсот
От меня до России вашей,
Я б решился, но только вот
Мне суровый клима’т ваш страшен.
А здоровы ли Вы вполне?
Бережёте ли Ваши силы?
Я, читая Вас, ма бонне,
Поражаюсь уму и пылу.
В отношеньи духовных сфер
Вы, мадам, безусловно, правы.
Нехорош тот поэт, ма мер,
Что основы трясёт державы.
И у нас, как известно, тут
Пишут тьму вредоносной дряни..
Только там, где озлобит кнут,
Непременно задобрит пряник.
Пряник будет доставлен Вам
Непосредственно из-под пресса...
Вам известно, что мы - вдова,
И, увы, уже не принцесса.
Муж наш умер давным-давно!
И аскеза нам надоела.
Нам бы замуж, но есть два "но".
Церковь против такого дела.
Да и где он, нам тайный друг?
Чтоб потряс он нас... интеллектом?
Что ж не едет он ко двору?
Что ж не тянет он к нам свой... вектор?
Может быть, Вам знаком такой,
Может, знаете Вы случайно,
Кто нарушил бы наш покой?
Мы согласны венчаться тайно!
Не с уганд и других лесот,
А желательно, чтоб из Франции.
Да, и кстати - даем шестьсот.
До свиданья. Ждем иностранца.
* Соболь
Дорогая, я так боюсь,
Ведь попы ваши просто звери,
Я волнуюсь за жизнь свою,
Мне мои грозят ад отверзить,
Без раскаянья на погост…
Ваш Баженов построил церковь -
Её запросто Вы под снос,
Суд над батюшкой просто меркнет.
Ваша смелость бросает в дрожь.
А Петрушу – за что беднягу?
Вам ведь вынь, да сюды положь.
Вдруг в России на век я слягу?
Дорогая, я Вас боюсь.
Представляю я борзописцев –
Хоть считаю, что я не трус,
Мне спокойнее дома спится.
Франсуа-Мари, это вы ль?
Иль письмо подменил Радищев?
Что за мысли? И что за стиль?
Лексикон почему-то нищий...
Знать, опять злопыхатель-швед
Подпоил глупцов-дипкурьеров.
Снова ждем мы от вас ответ -
Долго ль ждать милосердья эры?
Долго ль будет царить раздрай,
И народам - терпеть лишенья?
Ну когда же наступит рай
Европейского просвещенья?
Ждем ответа. Даем семьсот.
Если ж снова придёт отписка -
Мы напишем тогда Руссо
(сознавая, что это - низко).
* Osoba
Будь шестьсот ли, семьсот страниц
В Вашей каждой, Катрин, депеше,
Распластавшись пред Вами ниц,
Перечту я их все неспешно.
В письмах Ваших созвездье, сонм,
Россыпь перлов, моя царица.
Дружбой с Вами Жан-Жак Руссо,
Полагаю, бы стал гордиться.
Что ж касаемо, мажести,
Дел марьяжных, то я в отказе –
Двор Вам, думаю, не простит
Иностранца ни в коем разе!
И народу дадите тем
Для волнений и смуты пищу..
Обсудил бы я с Вами тем,
Шер ами, полагаю тыщу,
Но, прощаясь, пошлю поклон
И спешу приступить к обеду!
Может в летний, ма мер, сезон
Я на Вас посмотреть приеду?
Франсуа-Мари, милый друг,
Нам приятный и сердцу близкий.
Завершим мы на этом круг
Нашей сладостной переписки.
Мы не Юны. Грядущий век
Нас проводит с тупой ухмылкой.
Для него мы картинки две,
Две нелепых инетных ссылки.
Мы исчезнем, но на вершок
Наши страны да будут ближе.
Внук мой старший - да-да, Сашок -
Побывает, небось, в Париже.
И в российский безбрежный простор
Из Бордо к нам приедут, из Ниццы...
Если б Вы согласились на сто!...
До свидания. Ваша царица.
(----------стиш закончен--------------)